I'm going to the open sea and I'm going to say goodbye to me.

Ночь наполнена тишиной до краев. В воздухе витает терпкий запах приправ, с уже закрытой лавочки со специями, которую каждый день открывают прямо под окнами этого гостиничного номера. Пахнет морем и мускатом, смешанным с острым перцем и душистой корицей. Ему нравится этот запах, он жадно вдыхает его, оставляя на языке соленый привкус. Он вытягивает длинные ноги, и откидывается на кресле, даже не смотря на своего собеседника.

- У меня к тебе задание. – Без лишних прелюдий начинает собеседник, Ник в ответ хмыкает, вовсе не обижая своего ночного гостя. Он уже привык. – Найти человека, и разузнать все его тайные махинации с деньгами. – Голос заказчика тихий, он тянет каждую гласную, будто лениво пробует на вкус каждое слово. И Ника это чуть раздражает, ты не любил слишком долгих разговоров. Собеседник встает со своего места и прохаживается вдоль камина, в котором потрескивают поленья.  – Этот человек уже давно скрывается от правосудия. И делает это к слову успешно, - в голосе заказчика читается не скрываемый восторг, - будь с ним осторожен. Мне нужна от него информация, и мертвым ее ты мне не сможешь доставить. – Ник лишь сдержано кивает, ему не нужны были предупреждения. Выбирая свое призвание в жизни, он знал что выбирает, и знал, на что подписывается. Потому осторожность это его второе имя. – Потом можешь убить его. Но вначале, информация. Цена данного вопроса, как и всегда? – Дейзи приподнимает бровь и криво улыбается. – Как и всегда? Так дело не пойдет, - парень встает со своего места, и направляется к своему заказчику. В свете огня его длинные волосы отливают медным, а на лице бегают тени, делая лицо еще более хищным. – Цена будет в три раза больше. Или ищи того, кто согласится за эти копейки рисковать своей шкурой. – Пухлые губы растягиваются в улыбке, а взгляд становится еще более холодным. Собеседник улыбается в ответ, и кивает. Ему нравился этот парень. Его характер был наполнен от и до хитросплетениями холодности и эгоистичной расчетливостью. Он нравился ему и внешне, ибо этот парень не мог не вызывать восхищения. Длинные, примерно до копчика, белоснежные волосы, узкое лицо, хищный взгляд, тонкий острый нос и пухлые губы. Заказчик невольно окидывает своего персонального убийцу взглядом, останавливаясь на подтянутой фигуре, затянутой в извечно белую рубашку, поверх которой небрежно был наброшен длинный пиджак. Длинные ноги подчеркнуты черными обтягивающими брюками, мужчина невольно закусывает губу, рассматривая парня. Да, этот человек вызывал в нем резкое желание скрыться с его глаз, и одновременно желание владеть. – Как тебе будет удобно. Я предпочитаю работать только с тобой. – Кивает собеседник, и Ник одобрительно улыбается, подходя вплотную к заказчику. – Я рад, что ты согласен на мои условия, - говорит убийца, его лицо смягчилось, и на губах вновь заиграла настоящая улыбка. – Тогда, позаботься о ней. – Голос Дейзи чуть дрогнул, вызывая у собеседника очередную грустную улыбку. – Будешь отвечать головой за ее сохранность. – Шутит Ник, и заказчик кивает, зная, что сделает все ради этого чертового убийцы.

Ник лениво лежит на чертовски дорогой, большой кровати, и смотрит в потолок, где не менее дорогая лепнина выкрашена в золотые тона. В воздухе витает удушливый аромат пудры и конфет, смешанный с легким запахом жженой травы. Он дышит медленно, если слишком глубоко вдыхать в себя ароматы, то можно провалиться в долгий сон, как это сделал настоящий хозяин столь дорогой и отчасти бесполезной комнаты. Неженка парень, что лежал в данный момент под кроватью вызывал у тебя легкое раздражение. Слишком неженка. Упал в обморок от одного удара по затылку, и провалился в глубокий сон спустя пару секунд вдыхания жженой травы. Впрочем, вдыхал он ее судорожно, и легкие, в которых на протяжении едва ли не минуты, не поступал никакой воздух, быстро наполнились сладковатым дымком из курильной трубки. – Неженка. – Бросаешь ты, считая в голове каждую завитушку на лепнине. – Опаздывают. Скоро уже твои родители возвратятся. – Пинаешь кровать каблуком длинных сапог. – Слышишь, тебе уже скоро приведут в чувства. И ты даже не узнаешь, что тебя спасли от лишения приличной суммы денег. А может и не только денег. – Парень усмехается и настороженно затаивается. Внизу раздается короткий вскрик и затем наступает тишина. В комнату врываются двое нехилых пирата, и быстро осматривая комнату, натыкаются на длинную фигуру у окна. – Уходите, что бы там вам не было нужно. – Говоришь ты, поворачиваясь к пиратам, а те усмехаются в ответ. – У вас будут проблемы. – Констатируешь факт, просто, что бы создать вид сопротивления. Будь бы ты на месте мальчишки, ты бы не убегал. Убегать все равно некуда. Разве что бросаться с третьего этажа, но это было скорее самоубийством, нежели спасением. Подлетевший к тебе первый пират получает острым мысом сапог по коленной чашечке, после чего сгибается и, проклиная тебя, пытается вырубить ударом кулака. Но ты не так прост. Нельзя сдаваться без боя, даже если тебе нужно сдаться. Перехватываешь кулак и сжимаешь пальцы как можно сильнее, после чего бьешь по руке ногой. Раздается хруст, от которого тебе внутренне становится приятнее. Проклятья сыплются уже с двух сторон. И дальше тебе нет смысла бороться. Ты резко зацикливаешься на одном пирате, полностью игнорируя второго. Со стороны, кажется что ты просто забыл о его существовании. За что и поплатился тупым ударом рукоятки кинжала по темечку. В глазах темнеет, и сознание плывет из головы. Опавшее тело пинают в живот пару раз, после чего закидывают на плечо и удаляются из дома. И лишь безмолвный свидетель, проснувшийся вовремя, еще долгое время будет лежать под кроватью, боясь вылезти.

Глаза все еще застилает темнота, но сознание уже возвращается на свое законное место, принося вместе с собой дозу ноющей и противной боли. Аккуратно, почти беззвучно дергаешь рукой. Как и ожидалось, связан  по рукам и ногам. Был бы тут богатенький мальчишка, его бы, и связывать не нужно было.  Втягиваешь воздух в легкие. Соленый, с привкусом дуба и легкого гниения с плесенью. Открываешь глаза, быстро осматривая помещение. Длинные полки с книгами, кровать и большой стол, на котором ты сразу цепляешься за карты. То, что тебе было нужно, но пока оно было вне твоей досягаемости. Что бы получить сладкий кусок пирога, нужно постараться. Медленно переводишь взгляд в другую сторону каюты, и натыкаешься на жестокий взгляд красных глаз. Пират был, возможно, чуть старше тебя, или же вы были одногодками. Его лицо было жестким, как и его взгляд.  Короткие черные волосы, с длинной челкой, пряди которой спадали на его глаза. Кожа чуть смуглая, в некоторых местах виднелись не маленькие шрамы. Особенно на левой щеке. Ты остановил взгляд на шраме. Явно огонь, или раскаленный металл. В этом деле ты разбирался, ведь когда человек не сознается в чем то, уговорить огнем и жаром его проще всего. Джон, а именно так звали пирата, был не маленьким. Он был высок, в меру накачан. Даже через черную хлопковую рубашку угадывались подтянутые силуэты бицепсов.  – Мой отец уже оповещен о том, где его сын, и как его из этой дыры вытащить? – Твой голос чуть хрипловатый, а на лице играет легкая улыбка.
Пират в ответ кивает, и подходит к тебе, и достает из сапога кинжал, которым разрезает веревки на руках. – Благородный пират, беспокоящийся об удобстве своего пленника? Нет, правда? – Ник приподнимает бровь, еле сдерживая усмешку. – И ты просто развяжешь меня, после того как по моей вине пострадал твой же рабочий? Или как там вы их называете. - Ты с облегчением потираешь, ноющие кисти рук, на бледной коже которых уже выступили красно черные следы от веревки. – Ты либо слишком самоуверен, либо недооцениваешь меня. – Джон ухмыляется, и, взяв тебя за подбородок посмотрел в глаза, после чего с легкой брезгливостью отходит от тебя на пару шагов, заинтересованно осматривая. На лице пирата отразилась легкая задумчивость. И отдаленно ты понимал о чем, тот думал. Конечно, продажа раба даст пирату намного больше денег, нежели обычный выкуп от родителей. Вопрос лишь был в том, насколько опасно будет продавать сына человека, который владеет не малой долей власти.

You have let me down,
You have left me cold
You don't understand,
You haven't won
You've begun, it's begun
Солнце медленно утопало на горизонте, близился вечер. В каюте все так же пахло сыростью и солью, но так же чувствовался легкий аромат цветов. Ник лениво лежал на кушетке, смотря в большое окно, в котором виднелся край острова. Да, с информацией касательно выкупа его информатор промахнулся. Впрочем, хуже Дейзи от этого не было, как и лучше.  Ник глубоко вздыхает и трет виски, буквально чувствуя на себе взгляд темнокожего охранника. И ему не нравился этот человек. Хотя бы потому, что в его взгляде он уловил то же самое, что и все улавливают в его взгляде. Жажду убийств, хладнокровие и презрение. Дейзи не любил таких людей, их было тяжело ломать, от них было тяжело скрыть свои истинные намерения. С такими людьми нужно было быть в три раза осторожнее, чем обычно.  И каждое действие нужно было продумывать, учитывая каждую деталь.
- Мы прибыли, - голос пирата спокойный, и Ник бросает на него лишь безучастный взгляд. - У тебя сейчас будет возможность размять ноги, помыться и поесть. – Криво улыбаешься ему в ответ, и выдыхаешь. – А еще видимо почувствовать на себе похотливые взгляды и вполне возможно получить свою долю «удовольствия» - Тихо прошептал ты, вставая с кушетки. Тебе нравилось это задание, оно было не таким как твои обычные. Не самое обычное убийство или сбор информации. Но одновременно с этим, ты не чувствовал себя в безопасности, ты чувствовал себя как на войне, где победителем вполне вероятно выйдешь не ты. Это чувство тебя угнетало и злило.  Длинный плащ скрыл твое лицо, но не закрыл обзор. Сойдя с корабля, ты огляделся. Этот остров ты знал хорошо. Однажды ты уже был тут, охотился за важной шишкой, которая перед смертью доставила тебе немало проблем. Это был остров под покровительством одного из пиратов, этакий остров бордель, где виски течет рекой, а девушки славятся своими пышными формами и кротким нравом.

Помещение пропахло парами спиртного, с привкусом разных яств и с легким, еле уловимым, ароматом похоти и секса. Впрочем, этим запахом был окутан весь остров. И именно это тебя угнетало еще больше. Ты знал, что произойдет в следующие несколько часов, и уже решил, что заказчик не обойдется утроенной суммой вознаграждения. Ник медленно обводит помещение взглядом, цепляясь за каждую деталь. Пират во главе стола был хозяином острова, а значит, все люди вокруг него более или менее смогут тебе пригодиться в дальнейших заданиях, если ты, конечно, выйдешь живым из этого. 
Информация, которой перекинулись оба пирата, была важна, и ты ее впитывал, жадно слушая и запоминая каждое слово. Пиратский флот, наконец, решил вылезти на юг, что значит завоевание новых островов, и погони уже местных государств за головами. Это было не так интересно, хотя, несомненно, этой информацией заказчик заинтересуется, хотя она и хороша заранее. А к тому времени как ты вернешься, пожалуй, о флоте будут знать все, а не только ты. Продажа наркотиков так же была не слишком полезна, в городе о ней уже будут знать к возвращению, хотя, понятно, что эта информация о тайных махинациях именно Джонна, а значит и этот факт не пройдет незамеченным. А вот информация о яде, была алмазом. Такой информацией владели не многие, и вряд ли пираты будут настолько глупы, что бы делиться этим ядом не в кругу своей пиратской прогнившей семьи. А значит наличие яда, государство проворонит.

Ник напрягался каждый раз, когда ловил на себе взгляды пиратов. Ему крайне хотелось покинуть это помещение, но перед этим желательно было сорвать свою злость хоть на ком то. – Вам нравится? – Твое лицо медленно вытягивается, а глаза застилает злость. Ощущение мягких пальцев на своей щеке выводит намного сильнее, чем когда по коже водят острием ножа. Тебе хочется прямо сейчас, уничтожить этого человека. Уничтожить все, что связано с ним. Останавливало лишь твое задание. Твои желания это не то, зачем ты беспрекословно следуешь. Вначале были основные дела, а уж потом прихоти. Но когда-нибудь, когда твое задание будет полностью выполнено, ты убьешь его. Убьешь так, как никого раньше. С долгими прелюдиями и такой же долгой и мучительной пыткой. – Я думал оставить мальчишку себе, но если он вам нравится… - Твои губы медленно растягиваются в улыбке, вот как значит.
Ощущение веревок на своих руках привычно, ты уже даже смирился с тем фактом, что на твоих запястьях скоро будут не просто синяки, а пожизненные шрамы в виде переплетения веревки. Ты хочешь возмутиться и обложить всех благим матом, когда рот так же завязывают, оставляя тебе право лишь бессвязно мычать и стрелять полным ненависти взглядом. Чувство беззащитности медленно зарывалось в сердце, и тебе было физически от этого плохо. Да ты мог отбиться от пирата ногами, но тогда, ты мог бы попрощаться как с заданием, так и с собственной головой. Что делать тебе вовсе не хотелось. Впрочем, ощущать чужой член у себя в заднице ты тоже не особо хотел.  Деревянный стол неприятно впивается в грудную клетку, а ощущение чужой руки на пятой точке, распаляло злость, которая буквально клокотала внутри тебя.

Сделка сорвалась. И на твоих губах заиграла победоносная улыбка. Несмотря на унижение, которое ты только что стерпел, ты искренне радовался, что планы пирата не осуществились. Лицо пирата на секунду замерло, а в глазах проступило легкое разочарование, ты же криво улыбался, смотря на него полным ненависти взглядом. Дальше были разговоры о кораблях, которые не были тебе интересны, хотя ты все равно запоминал слова старого пирата. Информация, какой бы она не была, всегда будет приносить деньги, в которых ты всегда нуждался. Больше к фактам махинаций с деньгами Джонна пираты не возвращались, а значит, ты мог, наконец, расслабиться, если положение вообще позволяло тебе расслабляться. Ты вновь принялся рассматривать лица окружения, мысленно переворачивая всю информацию за вечер. Как бы то ни было, ты узнал, что тебе было нужно, и это было твоей победой.

Уже под утро, когда вы возвращались на корабль, ты чувствовал себя менее злым. Потому что все закончилось чуть лучше, чем ты предполагал, а винить пирата в этом не было смысла. Собирать информацию всегда было опасно. Тем более ты знал, что либо за тебя выдадут выкуп, либо тебя продадут в рабство. Третьего счастливого конца не существовало. А значит нужно быть готовым к любым поползновениям. Пират был уже вымотан, это ты понимал по опущенным плечам и усталым глазам. И ты чувствовал легкое разочарование. Ты все еще мг не понимать этого человека, но уже сейчас ты мог сказать, что эта усталость говорит об игре на публику.
Аукцион был через неделю, а значит, у тебя было еще семь дней, что бы раздобыть еще информации и возможно даже закончить свою работу на этом. Либо сделать так, что бы аукцион отменился, и тебя оставили на корабле. Лучшим способом было соблазнить Джонна, но к этому ты прибегать не очень хотел. Это было бы слишком просто, хотя и наиболее выигрышно. Впрочем, у тебя было еще время обдумать все возможные исходы.

В каюте уже привычно пахнет солью и морем, легким ароматом одеколона пирата и усталостью. Последнее не просто ощущается в воздухе, оно буквально осязаемо, опускается на плечи и давит, вынуждая тоже чувствовать усталость. – Сейчас я медленно сниму кляп и сделаю веревки на руках не такими тугими. А ты будешь вести себя хорошо. Договорились? – Голос пирата медленный, спокойный. Разумно было не снимать с тебя окончательно веревки, но не разумно было снимать с тебя кляп. Ты кивнул, и ощутил, как руки пирата касаются твоей коже на руках, ослабляя узел на веревках. Затем с губ, наконец, слетает эта чертова повязка, что мешала тебе не только разговаривать, но и нормально дышать. Ты, наконец, вдохнул полной грудью, от чего сердце заколотилось, принимая в легкие слишком  большое количество воздуха. Говорить ничего не хотелось. Ты, просто молча, смотрел на пирата, а тот на тебя. В глазах обоих была заинтересованность. Да, пожалуй, ты был заинтересован в этом человеке, как и он в тебе. Но это не отменяло того факта, что прямо сейчас ты хотел причинить ему боль. Потому ты медленно подошел к нему, и чуть наклонив голову, поцеловал в губы. Это был не просто поцелуй, это был скорее отвлекающий маневр. Хотя губы пирата, с легким привкусом вина, были тебе по вкусу, и в голову закралась мысль о том, что открываться от них тебе не хотелось. Но именно эта мысль отрезвила намного лучше, чем желание отомстить. Больно укусив того за губу, ты ощутил металлический привкус на кончике языка. Затем ты резко и с силой опускаешь ногу на мыс ботинка пирата, и пользуясь заминкой, бодаешь темечком Джонна по лицу. – Не думай, что без рук я не смогу постоять за себя. – Тихо прошипел ты, смотря пирату прямо в глаза.

Третий день на корабле, и вот уже третий день Ник чувствовал себя разбитым. По правде Дейзи не любил корабли, чувствовать себя в невесомости, как загнанной крысой в шаре с воздухом на краю пропасти. Он не любил корабли хотя бы потому, что однажды, он отправил в плаванье все самое дорогое, что у него было. И тот корабль не вернулся обратно. Даже сейчас, порою, когда прошло уже, казалось бы, тысячи лет, Ник подолгу сидел на пристани и ожидал когда корабль, все же привезет его сокровища. Но кануло в лету уже двадцать лет, а корабль все еще не вернулся.
Шторм только начинал бушевать, когда от резкого толчка Ник подскочил на кровати. Тучи затянули небо, и в каюту поступало минимум света. Казалось будто он в склепе. Выдохнув, Дейзи откинулся на подушки вновь, пытаясь рассмотреть в потолке стыки дерева. Сейчас, находясь в непосредственной близости от пирата, он ощущал его аромат, легкий мускусный, соленый, и одновременно странный, притягательный. Он усмехнулся, не только внешность этого человека, но и запах был будто красивой оберткой для прекрасно созданной ловушки. Они были похожи в этом, и сейчас вполне реально строили друг другу свои ловушки, в которые, несомненно, оба попадут, вопрос лишь в том кто сделает это быстрее. В небе грозно всполохнула молния, разрезая тучи напополам, затем раздался оглушительный гром. Ник думал о том, что фарс притворства пора скидывать. Не сразу, но постепенно дать понять с кем пират имеет дело. Он вызовет интерес к своей персоне. А если и нет, то продавать наемника было более чем глупо, ибо, как бы то ни было, убийство будет скорее на руках человека, продавшего убийцу. Конечно в таком случае, логично было бы попросту убить Ника, но пока пират еще не знал кто он. А малая толика информации об истинных намерениях Дейзи, Джонну не повредит.

Поверхность стола теплая от еще дневной жары, дерево приятно обдает легким жаром бледную прохладную кожу. Ник повел плечами, отгоняя противное и липкое ощущение. Так всегда, когда он пытался провернуть нечто важное, но что не сдаст его с потрохами. На столе разбросанно множество бумаг, на которых стоит подпись Джонна, в большинстве случаев ты просто проходишься по ним взглядом, цепляясь лишь за заголовки пергаментов. Все документы в большинстве случаев были не больше чем письма от пиратов, в которых не было никакой ценности. Однако кое что привлекло твое внимание. Документ о продаже раба, заключенный месяцем ранее. Он аккуратно вытаскивает из кипы бумаг нужную, и подносит ее к свету, пробегая глазами по написанным строчкам. Работорговля приносила немало денег, это Ник знал, однако и думать не думал, что это приносит настолько круглую сумму. Он медленно кладешь пергамент обратно, и прислушиваешься. Шум воды и грома, прислушиваешься еще острее, и слышишь дыхание пирата. Тот уже не спит, и губы Ника растягиваются в улыбке. Он достает первый попавшийся документ, на котором написано приглашение на аукцион и подносишь его к окну. – Тебе помочь? – Ник вновь улыбается, только еще более искренне. Он всегда рад тому, что его планы идут, так как он задумал. Пират отбирает грубо бумаги, и выдает злобную тираду, а лицо Ника в этот момент полностью непроницаемо, лишь в глазах играет легкая, но злая усмешка.
Дейзи вновь опустился на кровать, сворачиваясь в позу эмбриона, потому что именно в этой позе можно было скрыть искреннюю улыбку. Вот только эта улыбка слетела с губ, когда его притянули к себе, обнимая поперек живота. Дейзи резко пинает локтем пирата в бок, выражая свое недовольство. – Уверенным? Быть может, тогда стоило меня привязать к себе? – Злобно прорычал в ответ Ник. Затем признание про секс, ощущение чужого языка на своей шее, которое выбивает почву из-под ног, и он лишь на автомате пнул Джонна по ноге. – Лишишься своего достоинства. – Шипит Ник, чувствуя себя загнанным в угол. – Спой лучше похоронный марш. Себе. – Голос лишен эмоций, а сон медленно забирается в мозг, принося вместе с собой чувство легкости и призрачного ощущения свободы.

Утро приносит с собой легкое чувство тоски и отчаяния. Эти чувства ураганом проносятся  в сердце, и Ник стремительно пытается топить эти чувства в пучине безразличия. Пират все еще спит, вернее, дремлет, жадно вдыхая воздух ртом. Дейзи на секунду зависает, и внимательно смотрит на точеный профиль, кожа чуть тронутая солнцем манит к себе прикоснуться, проверить мягкость. Но тебе кажется это желание глупым, и ты выдыхаешь. Шрам на щеке в тусклом свете утра кажется еще более очертаным, и ты легко касаешься шрама совсем кончиком пальца, замираешь и в ту же секунду одергиваешь руку и резко пинаешь пирата, на губах которого только -только начала появляться злобная усмешка.

Утро встречает все тем же легким штормом, а вернее пока сильным ветром. Паруса спущены, ожидая, когда буря прекратится. А она прекратится видимо не скоро, ибо ночной шторм был лишь легкой версией того, что медленно тянется с северо-запада. Ник вновь вальяжно лежит на кушетке, посматривая на пирата за столом, который что-то усердно вычитывал в кипе своих документов. Пару раз он ловил на себе взгляд Ника, и в ответ лишь усмехался. В его глазах, Ник читал ожидание. Чего? Он и сам не знал, просто знал, что ничего хорошего это ему не принесет. Или же ему.  – Пойдем. – Внезапно зовет пират, и Ник приподнимаешь бровь. Пират на это лишь хмыкает, и внезапно хватает Дейзи за волосы, наматывая на руку пол длинны. Ты зашипел, скорее от негодования, нежели от боли. – Отпусти. – Сейчас ты больше похож на змею, нежели на человека который способен сказать что-то без шипящих звуков. – Замолкни, - прерывает твое шипение пират, злобно вбивая тебя в стену. Ты знал от чего эта злость, и ты был рад ею. Ты лишь с усмешкой смотрел на пирата, показывая ему, что тебе не страшно. А в глазах последнего внезапно загорается недобрый огонь, и он дергает за волосы сильнее, и тащит тебя по палубе к трюму. – Не посмеешь. – Вновь шипишь ты, цепляясь за руку пирата, оставляя на ней полосы от ногтей. – Уверен? – Улыбка на лице Джонна пугает, и одновременно притягивает. Ты любил безумцев, потому что был одним из них. – Ты пожалеешь. – На твоих губах вновь усмешка, а во взгляде читается жалость к пирату. Тот вновь улыбается и швыряет тебя в одну из отсеков трюма, где тебя тут же хватают за талию, поворачивая к себе, и впиваются в губы грубым и похотливым поцелуем.  На секунду ты чувствуешь отвращение и замешкиваешься, но уже потом, в теле не остается эмоций, лишь пустота и холод. Ты резко пинаешь своего врага, и жалеешь, что не можешь ударить его руками, ведь те все еще связаны. – Этого ты ждал, да? Что я сломаюсь, от какого-то домогательства? – Прокричал ты, обращаясь к пирату, ты знал, что он за дверью. Чувствовал его запах, который запомнил уже наизусть. Твой враг поднимается с пола, и вытаскивает из сапога кинжал, медленно подходя к тебе.  Еще один удар ногой по лицу, ты не жаловался на растяжку, и тренировался не только в фехтовании и убийствах, ты так же тренировал свое тело. Усмехаешься, смотря на его попытки тебя припугнуть. Пират вновь подходит к тебе, сплевывая кровь из разбитой губы, он  уже совсем рядом с тобой, когда ты резко хватаешься за острие кинжала, вырывая из рук первого острый металл. – Тварь. – Рычит пират, хватаясь за ручку ножа, отнимая его обратно. Тебе оно и не нужно, ты был в том состоянии, когда никакое оружие, не сделает тебя счастливым, как если бы ты убил человека собственными руками, ломая его ударами. Но действие уже было упущено, вместе с ножом пират отнимает у тебя еще и веревку. На губах вновь играет злобная улыбка. – Поиграем? – Ты шепчешь совсем не слышно, и в глазах начинает гореть пламя. Резкие и точные удары по лицу, ты даже не чувствуешь боли в руках. Твоя хрупкость была лишь напускной, плюс Джонн определенно решил не заморачиваться, выбрав твоим насильником тощего юнгу.  Удар кистью руки в нос, и юнга замирает на секунду, из носа течет кровь, но тебе все еще мало. Ты срываешь злость за то, что с тобой произошло и вчера. И мечтаешь, что на его месте Джонни. Пинок по паху, и толчок к стене трюма. Юнга валится с ног, и ты подходишь ближе, с силой наступая на руку держащую кинжал. Под ногой хрустят кости, и нож выпадает из сломанной кисти, пират стонет, и ты улыбаешься, чувствуя превосходство над этим ничтожеством. Ты опускаешь сапог на его шею. В голове пустота, лишь чувство наслаждение, как после хорошего секса. Пират хрипит, цепляясь еще не сломанной рукой за твой сапог, но он уже слишком выдохся что бы справится с тобой.
Дело впрочем, ты так и не завершил, резко открывшаяся дверь ударилась о стену и тебя оттолкнули к стене, прижимая к ней горячим телом. – Ты доволен? – Шипишь ты, даже не пытаясь выбраться.

Руки безбожно затекли, пребывая в подвешенном состоянии, в душе творится легкий переворот. Шестеренки в голове с удвоенной скоростью крутят мысли из одной части черепной коробки к другой. Ник усмехается. Не смотря на то, сколько раз он переживал такие моменты в своей жизни, каждый раз он чувствовал себя потерянным. Даже не так, он чувствовал себя одиноким особенно остро, он чувствовал себя брошенным, никому не нужным. И хотя в действительности все именно так и было, чаще ему было все равно на эти чувства. Чаще, но не сейчас. Сейчас он увязал в густом противном болоте, и это ему не нравилось, как и не нравились эти чертовы веревки на руках, которые в очередной раз делали из рук синее месиво.
Пират возвращается в каюту уже вечером, когда Ник уже не чувствует рук, лишь противный зуд по коже, который заставляет каждый раз передергивать плечами. – Почему бы и нет? – Резонно отвечает он, не показывая своего неудобства. Дейзи внимательно смотрит, как на стол опускается сабля, а за след кинжалы. – О, да у тебя целый пыточный набор. Увлекаешься этим? – Ухмыляешься, и чуть напрягаешься, видя в его руках хлыст. Это приспособление ты уже пробовал на себе пару раз, когда по юношеству проваливал свои задания. Неудачливость тоже дорого стоит. – Чай с тортиком говоришь? – Хитро усмехается Ник, заглядывая пирату в глаза. – Я тот чье имя нельзя называть. – Голос Дейзи тихий, а на губах пляшет усмешка.

Первый удар приходит неожиданно, Ник чуть вздрагивает, безразлично смотря прямо перед собой. Кожа малочувствительна, потому удар лишь еле слышно зудит. Второй и третий удар воспринимается организмом слабо, но кожа уже начинает жечь, противно приходясь невидимыми языками пламени по бледной коже. Последующие удары медленно возвращают чувствительность, превращая кожу в сплошное месиво из боли и полос. Нику было не больно, физическая боль приносила ему чувство жизни, потому и воспринималась она всегда одинаково. Для Дейзи непереносимым были лишь унижения, когда его насильно заставляли переступать порог его гордости.  Тогда он мог впасть в отчаянную ярость. А насилие над телом, не приносило никаких результатов. Да, ему было больно, но одновременно с этим ему было все равно. Вся боль приходит и уходит, избежать ее невозможно. На десятом ударе он сбивается со счета, и опускает голову все ниже, на его губах играет легкая улыбка. – Николас, - тихо шепчут бледные губы, с которых не сползает улыбка, даже после казалось бы пятидесятого удара. – Николас Дейзи. – Это то, что ты хотел сказать, с самого начала. Удары прекращаются, и ты чуть слышно смеешься. Пират надеется, что ты раскололся, но тебя не трогали эти удары плетью, ты был готов к насилию, и давно привык к нему, потому только им вытащить из тебя правду было невозможно.
- Кто ты? – Голос пирата больше похож на шипение, и ты лишь вновь чуть слышно смеешься, ощущая на коже очередной удар. – Почему ты здесь? – Ник молчит, он даже не смеется. Он лишь закусывает губу, и терпит, пока пирату не надоест его представление. В ушах чуть шумит, но даже сквозь этот шум ты слышишь как наверху что-то гремит, и ты поднимаешь взгляд к потолку, от куда на тебя посыпалась пыль. Боль уходит на второй план, в голове вновь революция. – На нас напали. – В голосе пирата слышится сталь, и Ник хмыкает, ощущая на своих плечах тяжесть мокрой ткани. С легким чувством облегчения ощущаешь, как руки опускаются по обе стороны от тебя, будто веревки. – Я буду ждать. – Киваешь ты, ожидая, когда руки станут чувствовать что то кроме кучи иголочек.

Бой затягивается. При хорошем раскладе, пираты уже должны были взять вражеский корабль на абордаж, однако судя по топоту у тебя над головой, действия все еще происходили на пиратском судне. Ник лениво потягивается и шевелит пальцами, чувствительность давно вернулась вместе с силой, потому он уверенно берет в руку кинжал. Ник привыкший к мечу чуть хмурится, слишком короткий кинжал был годен в ближнем бою, а меч мог разить сразу нескольких противников, находясь от них в зоне от трех до четырех шагов. С кинжалом шагов было всего два, а значит, зона его поражения была значительно меньше. Это чуть раздражало, но меча при себе у Ника не было, как и вообще любого его оружия, потому довольствуясь малым Дейзи поднимается на ноги и выходит на палубу. Его окружают трупы, кровь и хаотично движущиеся люди. В воздухе чувствуется медный запах крови и пороха, оседая на кончик языка легкой дымкой. Щурится, ища глазами пирата. Тот находится на капитанском мостике, на его лице ты видишь улыбку и азарт сражения. И в голове становится пусто, на губах сама собой появляется безумная улыбка. Ник принял его азарт, пропустил через себя и сам стал частью этой войны, частью смерти. Сейчас он мог бы затаиться на каюте, найти нужные ему бумаги и удрать, оставив убийство пиратов на совести врагов. Но тебе не нравился такой исход. Ты не был трусом, что-бы позорно поджав хвост сбежать. И уж тем более он не был глупцом, что бы оставлять свою добычу кому то другому. Джонн принадлежал Нику, от и до, он был его добычей. И убить его может только он сам, своими собственными руками. Чужие руки не должны касаться его. В груди вспыхивает расчетливое хладнокровие. Он кидает мимолетный взгляд на вражеский флаг, на котором, как и на этом изображен череп. Завистливые чертовы псы.

К тебе подлетает вражеский пират, глумливо чертыхаясь, он, играет с Ником. Обходит по нескольку раз, будто крутя хоровод. И Дейзи это раздражает. Резкий удар сверху во впадину  над ключицей, и пират издает кряхтящий звук, захлебываясь в своей крови. Ник брезгливо вытирает руку и рукоять кинжала о плащ и медленно направляется к капитанскому мостику, вокруг которого уже собираются пираты, надеясь расправиться самолично с ненавистным им капитаном. Ник пинает одного из ближайших по пояснице, с силой надавливая жестким мысом на кости спины. Несколько пиратов разворачиваются к тебе, и ты приветливо им улыбаешься, отвлекая первую порцию на себя. Спина под плещем чуть горит, но ты не обращаешь на это внимания, сейчас для тебя существует лишь враг и твое оружие. Остальное это декорация и лишняя информация, которая проходит сквозь тебя, не затрагивая. Пираты смеются тебе в лицо, воспринимая лишь женственную слабую оболочку. Один из них пытается схватить за волосы, но ты пресекаешь это действие лезвием кинжала по руке, оставляя на ней кровавый след от плеча до кисти рук. Это не смертельно, если вовремя остановить кровотечение, но они не успеют, потому что в следующее мгновение ты хватаешь пирата и притягиваешь его к себе, насаживая того на кинжал.
В следующую секунду кровь застилает глаза, и ты уже не отвечаешь за свои действия. Каждый удар нанесенный тобой  ты делаешь на автомате. Ты привык убивать, ты получал от этого свое, ни с чем несравнимое удовольствие. И сейчас ощущая на своих руках кровь, ты чувствовал себя прекрасно в своем безумстве. Ощущение крови на волосах и лице отвратительные, но тебе все равно, лишь кожу неприятно стягивает засыхающая корочка. Ты пробираешься ближе к пирату, вставая у него за спиной. Тот уже увидел тебя, и в первую секунду удивился, но потом его партнер по бою не дал ему, особо размышлять на тему что задумал его пленный, перенимая все внимания Джонна на себя. - Ты не должен тут умереть, ты еще обещал продолжить нашу беседу. Я буду ревновать если ты так просто бросишь меня одного. -  Кричит Дейзи обращаясь к своему пирату, на губах которого вновь играет легкая улыбка.
Ник отбивался от своей части врагов, и потом когда пират окончательно выбился из сил докончил начатое им дело. Внизу все еще громыхали выстрелы, сейчас победа была на вашей стороне, оставалось лишь чуть перевести дух и взять вражеское судно на абордаж. Но непонятное щемящее чувство заставило тебя выдохнуть. Ты чувствовал на себе взгляд, затем легкое дуновение ветра. Угроза, нависшая над тобой, а вернее над пиратом к которому ты прислонился, ударом набатов отдавала в ушах. – Твою мать. – Выдохнул ты, краем глаза замечая наставленное на пирата и тебя дуло пистолета. В последнюю секунду ты успеваешь схватить пирата за плечи и кувырком откатиться от места выстрела. – Черт. – Вновь бранишь ты и выхватываешь из пояса пирата метательный нож, запуская его в обидчика.